Поэты «Искры». Том 2 - Страница 72

В 1863 г. Буренин переехал в Петербург, где первое время продолжал работать в качестве архитектора — состоял помощником инженера-архитектора при клинике барона Виллие; клиника находилась на Выборгской стороне — отсюда псевдоним Буренина «Выборгский пустынник».

Уже сделавшись довольно известным литератором, он бросил архитектуру для литературы. Печатаясь в разных журналах («Современнике», «Искре», «Библиотеке для чтения», «Зрителе» и др.), Буренин выступает одновременно и как переводчик, и как лирический поэт, и как автор пользовавшихся наибольшим успехом юмористических и сатирических стихотворений, поэм, драматических сцен и пародий. В них он высмеивает «благонамеренных» и лжепатриотов, твердящих о том, что в России царит полный порядок и полное согласие всех сословий «под эгидою мудрых законов» («Благонамеренная поэма»), обличает социальное неравенство, презрительное отношение господствующих классов к мужику, жрецов «чистого искусства», реакционную журналистику и либералов. Буренин неустанно преследовал главного идеолога дворянской реакции Каткова, ему принадлежат острые сатиры на умереннолиберальный «Голос» Краевского, журналы Достоевского и др. Следующее четверостишие Минаева неплохо характеризует молодого Буренина:

Песенник наш и плясун Монументов,
Виктор Петрович известный,
В шапке фригийской канкан для студентов
Пляшет у нас он прелестно.

А Н. И. Кроль так отозвался о его «злом языке»:

Я от рождения не трус,
И ничего я не боюсь:
Ни бури, ни напасти,
Ни Буренина пасти.

Насмешка Буренина полна яду. Из всех искровцев он испытал наибольшее воздействие политической поэзии Гейне. Вне связи с «Германией» нельзя правильно понять его поэмы — «Прерванные главы», «Благонамеренную поэму», «Диссонансы» и др. Их структура, широкий тематический диапазон при отсутствии единой темы, быстрые переходы от лирического тона к ироническому, перемежающийся трех- и четырехстопный анапест с рифмующимися второй и четвертой строками, который считался в 1860-х годах адекватным стиху «Германии», — все это связано с Гейне. Есть у Буренина и ряд отражений «Книги песен», но они не занимают в его поэзии значительного места и часто иронически переосмысливаются, что, впрочем, тоже идет от Гейне.

Не все, разумеется, попадало в печать. Так, 25 июня 1863 г., в то время когда под влиянием польского восстания цензура стала особенно придирчива, В. С. Курочкин писал Буренину: «Очень Вам благодарен за „Патриотические заметки“; к сожалению, они не могут пройти, как и сами Вы пишете. Бешенство цензурной реакции дошло до времен Мусина-Пушкина. Вы бы очень обязали меня, если бы на это, как говорят, переходное время присылали статейки и стихотворения невинного содержания. Нечего и говорить, каково теперь наше положение. Нужно изобретать совершенно новые формы, под которыми проводились бы мысли, в которых еще так недавно цензура не находила ничего предосудительного».

Буренин и сам смирял свою злость, понимая, что ей все равно не суждено дойти до читателя. В его архиве сохранилось, например, начало неоконченной сатирической повести «Тринадцать генералов. Подробная и достоверная летопись многообразных трудов и похождений, предпринятых некоторыми солидными и благонамеренными особами ради спасения отечества». Это остроумное произведение начато, по-видимому, непосредственно после каракозовского выстрела. Автор повествует в нем о тайном «обществе исследования и искоренения зловредного нигилизма в государстве российском», председателем которого является Феопрепий Папианович Патриотов, товарищем председателя — Агафопус Агафоподович Идиотов, а членами — Тигрий Урванович Неукротимов и др. Председатель произносит речь о борьбе с сатанинским «духом пренапитывающим» путем «изыскивания», «искоренения» и т. д., и общество принимает решение установить связь с Сикофантовым и Казеннообъявленским (Катковым и Леонтьевым). На описании поездки в Москву повесть обрывается — Буренин, верно, понял, что она все равно не будет напечатана.

Но и те вещи, которые появлялись в журнале, неоднократно вызывали возмущение цензурного ведомства, а в 1872 г. № 15 «Искры» был конфискован за сатиру Буренина «Исправленный реалист, или Юноша ликея», направленную против Каткова.

В 1863–1865 гг. Буренин был одним из основных сотрудников «Искры». После 1865 г. произведения его печатались на страницах «Искры» значительно реже. С 1865 г., не прекращая работы в «Искре», Буренин, однако, систематически вел фельетон «Общественные и литературные заметки», а затем обозрение журналистики в либеральных «С.-Петербургских ведомостях» В. Ф. Корша. Много печатался он и в «Будильнике». С конца 1860-х годов Буренин сотрудничал в органе русского либерализма «Вестнике Европы» и в то же время в «Отечественных записках» Некрасова, где появилось несколько десятков его сатир и переводов.

Сотрудничество в журналах и газетах столь различного направления свидетельствует о том, что политический радикализм молодого Буренина не отличался глубиной и последовательностью, а его дальнейшая эволюция не была так неожиданна. В 1872 г. происходит разрыв между «Отечественными записками» и Бурениным. Прекращается и его к тому времени сделавшееся уже только эпизодическим сотрудничество в «Искре». Буренин продолжает активную работу в одних «С.-Петербургских ведомостях».

В 1875 г. «С.-Петербургские ведомости», по проискам Каткова, были отняты у Корша. Тогда популярный фельетонист «С.-Петербургских ведомостей» А. С. Суворин взял в свои руки газету «Новое время», куда с ним перешли некоторые сотрудники газеты Корша, в том числе и Буренин. Сначала «Новое время» имело либеральный оттенок, но вскоре Суворин переметнулся в правительственный лагерь и превратил свою газету в реакционный черносотенный орган. «„Нововременство“, — писал В. И. Ленин, — стало выражением, однозначащим с понятиями: отступничество, ренегатство, подхалимство». Вместе с «Новым временем» эволюционировал в том же направлении и Буренин. Он был главным критиком «Нового времени» и в течение нескольких десятилетий занимался травлей передовых течений русской общественной мысли и литературы.